Елена Красильщикова: «Донорство костного мозга, как и донорство крови, должно стать обычным поступком гражданина»

Елена Соломоновна Красильщикова – врач-координатор по работе с донорами в Карельском регистре доноров костного мозга. Она долгое время работала врачом детской неотложной помощи в Санкт-Петербурге, затем врачом восстановительной медицины. Семь лет назад семейные обстоятельства вынудили уйти с работы, но без дела Елена Соломоновна сидеть не привыкла – и очень вовремя в её жизни появился Регистр.

О Карельском регистре я знала с начала его работы, а осенью 2014 года меня попросили помочь с перерегистрацией доноров в качестве волонтера. Работы – море, инициатива приветствуется и нет никаких страховых компаний, которые заставляют писать массу никому не нужных бумаг. Из-за этого я не вернулась в свой реабилитационный центр. А в Регистре нет никакой рутины. Тогда в нём очень активно работала Ирина Викторовна Сухарникова, к ней я и пошла в подручные. Она меня очень многому научила, а учиться я люблю.

Моя помощь состоит в проведении рекрутинга новых доноров и сохранении базы доноров без потерь их контактов. Первое – рекрутинг: я анализирую онлайн-анкеты о состоянии здоровья кандидатов. Если нужно, задаю дополнительные вопросы и отправляю наш «донорский ликбез» тем, кто получил добро на вступление в Регистр. Если кандидат согласен стать потенциальным донором, я задаю ему пять вопросов и жду ответы на них вместе с почтовым адресом. Тем, кто живёт в Петрозаводске, документы и набор для сбора мазков привезут домой. Если человек из другого населенного пункта, то ему высылаем такой же комплект заказным письмом.

Второе направление моей работы – это отправка писем-напоминалок, которые помогают потенциальному донору не потеряться. При вступлении в Регистр кандидаты подписывают соглашение, в котором есть обязательство сообщать обо всех изменениях в контактах. Но обычно люди забывают об этом, а фамилия, адрес проживания и номер телефона меняются достаточно скоро. Чтобы не потерять связь, раз в год доноры получают от Регистра письмо с поздравлением с днём рождения и просьбой обновить контактные данные. Если ответ не приходит, я посылаю второе сообщение, но уже в соцсетях или мессенджерах.

Сложность состоит в том, что жизнь стремительно меняется, а вместе с ней трансформируются правила работы и элементы законодательства. Еще одна особенность – это Интернет. Конечно, с появлением социальных сетей нам стало проще находить «потеряшек», но пару раз мой аккаунт блокировали из-за чьих-то жалоб в Телеграме и ВКонтакте. Приходилось писать разъяснения, что я не занимаюсь рассылкой спама.

Мне важно, чтобы мои письма были понятны адресатам, поэтому периодически посылаю их на «экспертизу» младшему поколению. Кстати, мои дети – потенциальные доноры костного мозга, а ещё старшая внучка вступила в Регистр, когда ей исполнилось 18 лет. Но их решение не было связано со мной. Более того, дети ещё раньше меня начали активно помогать работе Регистра.

- Донорство костного мозга – не слишком частое событие. О нём хорошо знают только те, кто столкнулся лично или в ближайшем окружении.

Например, в 2016-2017 годах я проводила наборы доноров в Санкт-Петербурге среди родственников и друзей детей с лейкозами. Конечно, эти люди уже всё знали и были готовы стать донорами.

Примерно в то же время были акции в Политехническом университете, Педиатрическом университете и небольшом театре, но там люди практически ничего не знали о донорстве костного мозга. И по вопросам, которые я получаю в письмах от кандидатов, понимаю, что информации мало, ведь это не донорство крови, с которым обществу все более-менее понятно.

Очень помогают истории известных людей, когда они делятся ими в соцсетях. В такие моменты у меня сразу прибавляется работы: ощутимо увеличивается количество анкет от кандидатов в доноры со всех концов страны.

- Думаю, что донорство костного мозга имеет все шансы стать таким же распространенным и привычным для людей, как донорство крови.

Но надо активно просвещать и приучать общество к благотворительности. И заниматься всем этим нужно в первую очередь государству, а не только некоммерческим организациям.

Мне обидно и стыдно за нашу огромную, богатую страну. У нас до сих пор мало потенциальных доноров костного мозга. И до сих пор большинство трансплантаций в наших клиниках проводится с привлечением доноров из Европы.

Донорство костного мозга, как донорство крови, должно стать обычным поступком гражданина. Мне не нравится, когда человек, ставший реальным донором, объявляется героем. Это не так. Героем можно назвать того, кто рискуя своей жизнью, спасает жизнь другого человека.

Сейчас во всем мире очень эмоционально непростое время. Поднять настроение мне помогает умение видеть хорошее в плохом. Я могу написать большой список положительных вещей, которые принесла эта пандемия мне. И периодически дополняю этот список. Ещё очень помогает работа, особенно, когда есть обратная связь и виден результат. Также важно соблюдать информационную гигиену: не смотреть и не слушать то, что вызывает внутреннее напряжение и забирает силы. Я слушаю классическую музыку, она хорошо гармонизирует. Есть только одно, что никогда не будет положительным – потеря близкого человека. В этом нет ничего хорошего, это невосполнимо.

Текст – Виктория Канивченко
Фото из личного архива Елены Красильщиковой

ЕЩЁ ИСТОРИИ